Юрий Пилипенко: "Особенно печалит то, что судебная власть – уже и не власть, а, подчас, и никакая не судебная"

24.04.2012

Право.RU, 23.04.2012

Интервью вице-президента Федеральной палаты адвокатов, управляющего партнера юридической фирмы "Юст" Юрия Пилипенко. Он говорит о вершине развития российской адвокатуры, которая вызывает смех сквозь слезы, о том, во что превратилась судебная власть, за что адвокаты чаще всего расплачиваются своим статусом, как нужно менять этический кодекс адвокатуры, и из чего состоит "бермудский треугольник" причин его нарушения.

– Как Вы можете охарактеризовать нынешнее состояние российской адвокатуры?

– Если попытаться коротко ответить на этот вопрос, то ответ прозвучит так: смех сквозь слезы.

Прежде всего, нужно отметить, что сегодня российская адвокатура, которой скоро исполнится 150 лет, находится в определенном смысле на вершине своего развития.

При советской власти адвокаты состояли в областных и краевых коллегиях, а во времена самодержавия — при судебных палатах, и до принятия в 2002 году закона об адвокатской деятельности адвокаты страны не были объединены в единую корпорацию. Первые шаги на этом пути начинали делать еще присяжные поверенные после судебной реформы 1864 года, но советский период прервал естественное движение адвокатуры к самоуправлению и объединению в масштабах всей страны.

Еще одна попытка была предпринята на исходе советской власти. И в настоящее время уровень независимости адвокатуры от органов исполнительной власти необыкновенно высок, административное давление – чуть больше нуля. Поэтому, если иметь в виду уровень корпоративной организации, самоуправления, независимости, то сейчас мы находимся на такой точке развития российской адвокатуры, какой еще не было в ее истории, и в этом смысле можем только радоваться нынешнему положению дел.

– Но Вы сказали про слезы…

– Да, потому что высокая степень независимости дает и обратный эффект: нас, кажется, игнорируют. Ведь что такое независимость на сегодняшний день? Ее можно определить и так: "От адвокатов почти ничего не зависит". Достаточно определенно я могу сказать это об уголовном судопроизводстве, которое состязательным назвать, в принципе, наверное, уже нельзя. Полагаю, что состязательность в уголовном судопроизводстве в Российской Федерации умерла, не приходя в сознание. Как до этого и криминалистика. Печально, что адвокатура – не по своей воле – превращается в падчерицу правосудия.

Особенно печалит то, что судебная власть – уже и не власть, а, подчас, и никакая не судебная. Суды общей юрисдикции, особенно в уголовном процессе, горизонтально интегрированы в правоохранительную систему. Оправдательных приговоров – "ноль с копеечкой", более 90% ходатайств защиты не удовлетворяются, адвокатам подчас грозят уголовным преследованием за выступление в процессе. И все делают вид, что так и надо, так и должно быть. Словно и университетов не кончали.

Но нынешнее положение дел в судебной системе – это не проблема адвокатуры, это проблема общества, страны, оно неприемлемо и ведет нас к институциональной катастрофе. Для сравнения: ну никак не может человек, например, с циррозом печени или с гангреной на правой ноге лететь в космос.

Еще одно проявление игнорирования – оплата участия адвокатов в уголовной защите по назначению. 298 руб. за один судодень – это нищенская ставка, абсолютно не соответствующая ни уровню образования, ни профессионализму, которыми должен обладать защитник. Мы с вами догадываемся, что при такой оплате помощь вряд ли будет оказана с большой отдачей.

[При этом] надо понимать, что более 70% адвокатов вовлечены ежедневно в процессы по назначению. Адвокатура находится не только в Москве и Санкт-Петербурге, по большей части она обитает в регионах, где, в принципе, нет активной экономической жизни и почти отсутствует спрос на услуги адвокатов, что, кстати, красноречиво говорит о численности среднего класса в стране. Чаще всего защитникам там приходится работать по уголовным делам по назначению, поскольку у людей нет денег для того, чтобы пригласить адвоката на договорной основе.

И проблема, мне кажется, состоит в том, что кто-то – осознанно или нет – отвлекает российскую адвокатуру от других, насущных задач и проблем, которые существуют и в обществе, и в юстиции, и в правосудии. Отвлекает на то, чтобы она боролась за 550 руб. вместо 298 руб. Если и бороться, то надо бороться за уровень существенно более высокий, чем 550 руб., или за что-то принципиально другое, важное.

Кстати, свежая новость: Минфин, кажется, изыскал средства для того, чтобы повысить с 1 июля минимальную ставку до 425 руб. И я искренне благодарен тем, кто помог в этом адвокатуре.

– А какие проблемы Вы считаете более важными?

<…>

Продолжение - см. здесь.