Вверх
Правовой аспект: Конституционность положений о российских некоммерческих организациях
16 мая 2014
Эфир можно послушать здесь
Источник публикации – официальный сайт радиостанции «Эхо Москвы»
Я.РОЗОВА – Меня зовут Яна Розова, рядом со мной Юрий Пилипенко - управляющий партнер юридической фирмы "ЮСТ", вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Добрый день, уважаемые радиослушатели!
Я.РОЗОВА – И наш гость Дмитрий Вяткин, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному судопроизводству, официальный представитель Госдумы в Конституционном суде Российской Федерации, кандидат юридических наук.
Д.ВЯТКИН – Здравствуйте все, хорошего дня!
Я.РОЗОВА – Да, и вам… продолжения! Я напомню, что в этой программе мы обсуждаем события экономической, политической и общественной жизни с правовой точки зрения. И тема сегодняшнего эфира: Особенности конституционного судопроизводства.
ДЛЯ СПРАВКИ: Конституционный суд Российской Федерации был создан 23 года назад. Сегодня он состоит из 19 судей. Главой является председатель, он назначается на должность советом Федерации по представлению президента сроком на 6 лет. С момента основания полномочия и деятельность этого независимого института определяются Конституцией и законом о Конституционном суде. В этом заключена особенность конституционного судопроизводства, постоянно уголовное, гражданское, административное судопроизводство осуществляется на основании соответствующих процессуальных кодексов.
Я.РОЗОВА – Ну, а теперь, ну, Юрий Сергеевич о том, что стало информационным поводом для нашей встречи.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Информационный повод, возможно, не самый свежий, но, тем не менее, о нем, кажется, имеет смысл поговорить. Дмитрий Федорович, некоторое время тому назад – примерно месяц, если не ошибаюсь – Конституционный суд вынес решение по заявлению ряда НКО о так называемых иностранных агентах.
Я.РОЗОВА – О признании их иностранными агентами.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Там более сложная механика.
Д.ВЯТКИН – Да, выполняющих функции иностранного агента, если точно.
Ю.ПИЛИПЕНКО – И вы, я так понимаю, представляли Государственную думу в этом споре и более того, вы даже, по-моему, являетесь автором этого законопроекта. Хотелось бы узнать вашу точку зрения.
Д.ВЯТКИН – По НКО, по иностранным агентам, по-моему, нет.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Хорошо, но вы представляли Государственную думу, и вы знаете суть спора. Хотелось бы вкратце узнать, в чем здесь суть?
Д.ВЯТКИН – Ну, а как же? Конечно. Вне всякого сомнения. Что не понравилось заявителям? Заявителям не понравилось в целом выделение такой категории некоммерческих организаций, как иностранный агент, а из этого вытекают из обязанности заявиться в качестве иностранного агента, добровольно заявиться. И отчетность, которая с этим связана, она более строгая, чем у всех остальных некоммерческих организаций.
И, собственно, дискуссия развернулась вокруг того вопроса…, вообще, выделение какого-либо вида некоммерческой организации в особый статус, например, и вытекающие из этого обязанности отчетности – это дискриминация или не дискриминация? Заявители утверждали, что это фактически ставит под угрозу саму возможность осуществления деятельности этой организации. Я, естественно, доказывал, отстаивал противоположный тезис о том, что сама по себе необходимость регистрироваться или заявить о том, что выполняет некоммерческая организация функции иностранного агента – это обычная, нормальная практика, что деятельность НКО как продолжалась, так и продолжается, если, конечно, она напрямую не запрещена законом, если там нет экстремизма, призывов, которые, действительно, запрещены напрямую в целом.
Я.РОЗОВА – То есть вы на стороне решения Конституционного суда?
Ю.ПИЛИПЕНКО – На стороне Государственной думы.
Д.ВЯТКИН – Я на стороне органа, принявшего соответствующий оспариваемый акт. Естественно, моя обязанность в силу положения о полночном представителе Госдумы отстаивать конституционность нормы и другого я не могу утверждать. Ну, нормально, как у адвоката отстаивать интересы своего клиента.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Вы довольны результатом?
Д.ВЯТКИН – Результатом я доволен. Нормы были признаны конституционными. Еще на что заявители обращали внимание – что не совсем четко определено понятие политическая деятельность. Мы утверждали обратное. Дело в том, что есть определение, содержащееся в законе о том, что политической деятельностью не является в сфере социальной, благотворительности и так далее – там есть целый перечень. И в чем выражается сама политическая деятельность, а именно: влияние на принятие решений органами государственной власти, проведения государственной политики. Примеры мы тоже привели. Вот есть, допустим, Фонд патриотического воспитания. Я утверждаю, что он, действительно, занимается политической деятельностью, потому что фонд дает свои рекомендации, допустим, программе патриотического воспитания того или иного региона, что проводятся опросы общественного мнения…
Я.РОЗОВА – Ну, все вытекающие отсюда…
Д.ВЯТКИН – Да-да, это, конечно политическая деятельность, вне всякого сомнения. Но не берет деньги из-за рубежа, не должен регистрироваться как иностранный агент.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Дмитрий Федорович, я прошу прощения, если я правильно помню само постановление и текст, так Конституционный суд указал те виды деятельности, которые очевидно не являются политическими.
Д.ВЯТКИН – Они в законе указаны.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А все остальное, получается, может трактоваться как политическая деятельность?
Д.ВЯТКИН – Нет, все не может трактоваться как политическая деятельность, потому что, как я уже сказал, что это деятельность по оказанию влияния на решения, которые принимаются органами государственной власти, на государственную политику в той или иной сфере.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Хорошо, здесь, наверное, дискуссия уже неуместна…
Я.РОЗОВА – А можно я в связи с этим, как человек далекий от судопроизводства, будучи заявителем по такому вопросу – представим просто гипотетически – что я не согласна с решением Конституционного суда и дальше обращаюсь в Европейский суд по правам человека.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Это очень интересная проблематика.
Я.РОЗОВА – И, например, Европейский суд по правам человека принимаем мою сторону.
Д.ВЯТКИН – Начнем с того, что никакие решения российских, как, впрочем, судов иных государств не обжалуются в Европейский Суд по правам человека. Это большое заблуждение, может быть, отчасти наших граждан, может быть, это отчасти наши коллеги, которые оказывают юридические услуги, и в СМИ такая расхожая фраза: «Мы будем обжаловать решение в Европейский суд». Это юридически некорректная фраза. Жаловаться в Европейский суд можно, но только на нарушения тех или иных прав, которые установлены Конвенцией – это небольшой по объему документ, маленькая тоненькая книжка, брошюрка – и в том случае, если все юридические методы защиты этих прав исчерпаны на территории соответствующего государства, члена Совета Европы. То есть человек прошел через все инстанции. Ну, надзор до определенного времени ЕСПЧ не воспринимала наш.Сейчас у нас есть апелляция и кассация, то есть, в принципе, можно и обращаться с жалобой, но не с жалобой на решение суда, а с жалобой, что в результате таких-то действий или бездействия государства нарушена конвенционное право, право по Конвенции, не более того. И решение Европейского суда уж тем более не отменяет решение Конституционного суда любого уровня.
Я.РОЗОВА – Каким образом оно может повлиять?
Д.ВЯТКИН – Повлиять оно может следующим образом. Напрямую решение не отменяется, но у нас в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом и Уголовным процессуальным кодексом есть основания для пересмотра – не отмены, а пересмотра, то есть процедура пересмотра может быть начата по новым обстоятельствам, которым является, соответственно, вынесения решение Европейским судом по правам человека. И, собственно, Конституционный суд тоже на эту проблему обратил внимание, потому что были случаи, в том числе, которые вытекали из известного уже дела Маркина.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Юристы знают это дело.
Я.РОЗОВА – Напомните, пожалуйста, Юрий Сергеевич, или, может быть, Дмитрий Федорович.
Д.ВЯТКИН – Юристы все знают. Для слушателей. Это военнослужащий, который захотел пойти в декретный отпуск, мужчина.
Я.РОЗОВА – Он остался одиноким отцом.
Д.ВЯТКИН – Это потом позже произошло, но неважно. Тем не менее, в Европейском суде посчитали, что его права нарушены, ему присудили компенсацию, по-моему, было пилотное решение по этому поводу, и Российской Федерации было предписано принять меры по устранению подобных нарушений – заметьте: меры по устранению подобных нарушений в будущем в этой сфере. Не отмены всех решений. Но у нас есть возможность для пересмотра. Заявитель обратился в Конституционный суд. Конституционный суд по этому поводу уже высказывался, ему отказали в принятии этой жалобы к рассмотрению, было высказано отказное определение.
Я.РОЗОВА – Еще до Европейского суда по правам человека?
Д.ВЯТКИН – После Европейского суда. И потом это дело стали пересматривать в военном Ленинградском суде.
Ю.ПИЛИПЕНКО – И именно Ленинградский суд военный обратился в КС с запросом.
Д.ВЯТКИН – Да, и тут он столкнулся с такой коллизией, что есть отказное определение Конституционного суда, то есть к норме никаких претензий нет, с точки зрения конституционности, которая применялась, соответствующая норма законодательства. И тогда военный суд встал перед такой дилеммой, что есть решение Европейского суда, которое нужно учитывать, и было постановление Пленума Верховного суда, которое предписывало учитывать выводы, которые есть в решениях Европейского суда и решениях российских судов. Есть и отказное определение Конституционного суда. Что делать? И тогда родилось еще одно дело в Конституционном суде и Конституционный суд указал, что, в общем, это не является основанием для принятия дела к рассмотрению в порядке пересмотра по новым обстоятельствам после решение Европейского суда и после отказного определения, - я извиняюсь, я может быть, выражаюсь таким обыденным языком - после вынесения определения Конституционного суда.
Я.РОЗОВА – Чем все закончится-то в итоге?
Д.ВЯТКИН – У суда, который видит, что есть сомнения в конституционности нормы, он может обратиться в Конституционный суд. Конституционный суд решит, и, если норма конституционная, то она, конечно, должна приняться.
Я.РОЗОВА – Ну, в общем, это опять ходить по лабиринту.
Д.ВЯТКИН – Вы знаете, тут нет лабиринта, есть определенная процедура. Если заявитель желает ее пройти, то он вправе ее пройти.
Я.РОЗОВА – И может проходить всю жизнь.
Д.ВЯТКИН – Нет, я не думаю, что вы?
Ю.ПИЛИПЕНКО – Дмитрий Федорович, я правильно понимаю, что на самом деле дело Маркина знаменито, может быть, не столько своим основанием – мужчина захотел в декретный отпуск, - а все-таки тем, что это дело вылилось в такое глубокое рассуждение, глубокий анализ относительного того, где начинается и заканчивается компетенция Европейского суда и где заканчивается и начинается компетенция российской судебной системы. По-моему, здесь это очень важно.
Д.ВЯТКИН – Было еще одно дело. Это, когда жаловались те, кто отбывает наказание в местах лишения свободы. По Конституции у нас такие граждане лишены активного избирательного права. Была такая жалоба, и Европейский суд точно так же стал на их сторону. Но у нас это записано в Конституции. Что делать? Коллизия в данном случае между решением международной организации по защите свобод и прав человека и нашей Конституцией.
Ю.ПИЛИПЕНКО – На сегодняшний день границы определены между компетенциями?
Д.ВЯТКИН – Конечно, определена. Если мы рассуждаем о юридической силе таких решений, то на мой взгляд, конечно, большей и высшей силой обладает Конституция, нежели соответствующий международный договор.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А то, что в Конституции написано, что международные договоры, в которых принимает участие наша страна, являются частью нашего права и более того…
Д.ВЯТКИН – И имею приоритет перед законами. Но не более того. Но там не сказано, что имеет приоритет перед Конституцией.
Я.РОЗОВА – У нас перерыв на новости, а дальше продолжим.
НОВОСТИ
Я.РОЗОВА - В студии «Эха» автор программы «Правовой аспект» Юрий Пилипенко - управляющий партнер юридической фирмы "ЮСТ", вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ и наш гость, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному судопроизводству, официальный представитель Госдумы в конституционном суде Российской Федерации, кандидат юридических наук.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Дмитрий Федорович, возвращаясь к самому первому вопросу, хотел бы у вас узнать. Некоторое время тому назад кто-то из законодателей выдвигал идею, чтобы наделить Минюст правом самому определять, относится НКО к категории иностранных агентов или нет. Эта идея нашла какое-то продолжение?
Д.ВЯТКИН – Сейчас навскидку не скажу, внесен законопроект или нет. Если не внесен, будем рассматривать. Но об итогах я вам навряд-ли сейчас расскажу.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Понял. Спасибо большое.
Я.РОЗОВА – Процесс пока под вопросом.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Тогда еще один вопрос из вашей практики. Конституционный суд некоторое время тому назад тоже рассматривал интересное с моей точки зрения дело. Это о соответствии некоторых норм Кодекса об административных правонарушениях Конституции. Речь идет о ПДД.
Д.ВЯТКИН – Московские и питерские штрафы. Конституционный суд признал эту норму соответствующую основному закону в силу того, что все-таки города федерального значения: Москва и Санкт-Петербург – они выделяются, как отдельные субъекты. Штрафы накладываются не только на жителей Москвы и Санкт-Петербург, на всех автолюбителей, автовладельцев, водителей, которые совершили те или иные нарушения правил дорожного движения на территории Москвы и Санкт-Петербурга. И с учетом разветвленной и большой инфраструктуры – это все-таки два самых больших города и одновременно субъекта Российской Федерации в стране – Конституционный суд решил, что такие повышенные штрафы для Москвы и Санкт-Петербурга могут быть установлены и это соответствует Конституции.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А можно я вам задам вопрос – может быть, он не слишком умный, но, по-моему, не лишенный логики – а если в каком-то субъекте Федерации, достаточно большом по размеру вдруг увеличится количество убийства – такое же тоже может быть – тогда тоже нужно вводить отдельную норму в Уголовный кодекс, касающийся этого субъекта?
Д.ВЯТКИН – Нет. Объясню. Все-таки у нас административные штрафы и так различаются от субъекта к субъекту, потому что по Конституции в соответствии с 72-й статьей это вопрос, относящийся к предметам совместного ведения, административное законодательство. И поэтому региональная составляющая здесь может присутствовать. Причем региональная составляющая, которая устанавливается самими регионами – это очевидно, - ну, и то, что признал Конституционный суд соответствующим Конституции, основному закону. В том числе, и на федеральном уровне может выделяться определенная региональная составляющая. Это не только касается уже сейчас правил дорожного движения. Это касается повышенных штрафов за нарушение миграционного законодательства в частности. За нарушения в сфере организации общественного транспорта, маршрутных такси. Есть штрафы именно для Москвы и Санкт-Петербурга, для Московской области и Ленинградской области повышенные.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Необычный вопрос вам задам. Вам приятно работать в качестве представителя в Конституционном суде? Я в свое время тоже представлял Совет Федерации, помню свои ощущения, достаточно интересная творческая атмосфера и это существенно отличается от того, с чем встречаешься внизу.
Д.ВЯТКИН – Для любого практикующего юриста это огромный интересный и очень важный опыт.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А то, что Конституционный суд переехал в Санкт-Петербург, это повлияло? Ну, я понимаю, вам приходится ездить на «Сапсане» очевидно туда, а Конституционный суд –он изменился как-то ментально, в подходах?
Д.ВЯТКИН – Я не был, к сожалению, в Конституционном суде, когда он находился в Москве и в здании московского представительства я тоже не был ни разу к стыду своему. Слушайте, ну это музей! Вообще, на самом деле, когда заходишь – наверное, такой суд должен быть. Может быть, не каждый, но высшие судебные инстанции должны быть такие.
Я.РОЗОВА – Таки по значимости?
Д.ВЯТКИН – Обстановка…
Я.РОЗОВА – Обстановка, какая – помпезная или наоборот демократичная?
Д.ВЯТКИН – Внутренняя обстановка строгая, торжественная, может быть, где-то и помпезная отчасти, потому что это все-таки высший орган судебной власти.
Я.РОЗОВА – Сейчас мне хочется, чтобы прозвучала справка о самых нашумевших делах, которые рассматривал Конституционный суд в недавнем прошлом.
ДЛЯ СПРАВКИ: Самым долгим, массовым и громким делом за всю историю Конституционного суда стало дело по проверке конституционности указов президента, которыми он в августе 1991 года приостановил, а затем и прекратил деятельность коммунистической партии и фактически объявил ее вне закона. Слушания по этому делу длились почти полгода и закончились вынесением миротворческого решения. Конституционный суд признал, что сращивание партийный структур с государственной властью недопустимо, указав при этом что запрета на идеологию в демократическом государстве быть не может, защитив, таким образом, интересы рядовых членов партии.
Еще одним значимым делом в истории Конституционного суда стало решение, которым КС признал противоречащим Конституции указ президента о роспуске Съезда народных депутатов. В итоге 7 октября 1993 года президент Ельцин приостановил деятельность Конституционного суда.
Я.РОЗОВА – Удивительная история, для меня это было уникально, что, оказывается, кто-то моет взять и приостановить деятельность Конституционного суда. И после этого произошли сразу довольно серьезные изменения внутри…
Д.ВЯТКИН – Кто-то посмел. Грубое слов, но оно наиболее точное: «кто-то посмел». Кто-то посмел и нашел в себе силы. Знаете, я еще два слова хотел сказать, время позволяет. Мы начали разговор с обсуждения решения ЕСПЧ и Конституционного суда, их коллизий. Вообще, честно скажу, гражданам, юридическим лицам, которые считают, что их конституционные права нарушены, гораздо выгоднее, эффективнее обращаться в Конституционный суд страны. И это практикующие юристы, которые представляют интересы, защищают права граждан и организаций в судах, наверное, тоже должны эту практику менять. Бросайте вы, товарищи, ЕСПЧ… Там, во-первых, сложность исполнения решений, во-вторых, 97% жалоб не…
Я.РОЗОВА – Я уже услышала, что вы нас призываете идти…
Д.ВЯТКИН – В Конституционный суд.
Я.РОЗОВА – В связи с этим я не могу не спросить вас. Дело в том, что после 1993 года Конституционный суд может рассматривать, проводить судебные слушания только с подачи жалобы или заявления, то есть по собственной инициативе он уже не в состоянии. То есть эта статья была отменена.
Д.ВЯТКИН – Пока она обратно не возвращена. У нас – тоже для справки – у нас сейчас рассматривается, уже на рассылку отправлен законопроект о внесении изменения в федеральный конституционный закон.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Это инициатива депутата Пинского?
Д.ВЯТКИН – Да, совершенно верно - Виктора Витальевича Пинского – о внесении изменений в ФКЗ о Конституционном суде. Интересный очень закон. Может быть, написан достаточно сложно, но очень выверенным языком.
Я.РОЗОВА – И он предусматривает возвращение?
Д.ВЯТКИН – Нет, он не предусматривает возвращение, но там будет определенная оптимизация процедур Конституционного суда, в том числе, в части расширения возможности по абстрактному нормоконтролю. Но, кто знает, что это означает, тот поймет. То есть это оспаривание актов без существующего судебного дела в судах общей юрисдикции или арбитражном суде, то есть это абстрактный нормоконтроль. А, если было дело, то это конкретный нормоконтроль.
Я.РОЗОВА – А сколько сейчас Конституционный суд рассматривает дел?
Д.ВЯТКИН – По-разному. В прошлом году было около 30 дел, в позапрошлом - 35 – где-то такие цифры. В этом году пока немного.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Хочу еще вот, какой вопрос задать. Некоторое время назад была дискуссия, спор между пересечением компетенциями КС и Госдумы, вообще, Федерального собрания…
Д.ВЯТКИН – Нет, это удивительно слышать. На самом деле, это просто не может быть, потому что не может быть никогда.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Может быть, это была научная дискуссия.
Д.ВЯТКИН – Это был видимо оборот речи такой. То есть никакого пересечения компетенций нет и быть не может.
Я.РОЗОВА – У нас не так много времени остается…
Д.ВЯТКИН – Может быть, имелось в виду, что Конституционный суд предписывает законодателю те или иные изменения, но, тем не менее, это предписание не является законотворческой деятельностью.
Я.РОЗОВА – Прокомментировали. Мы услышали. Спасибо большое! Вот еще одна вещь, которая появилась после 93-го года. Это то, что судья может теперь быть судьей Конституционного суда от 40 лет и до 70-ти.
Д.ВЯТКИН – До 70-ти, кроме председателя.
Я.РОЗОВА – Раньше речь шла о 15 годах, а теперь до 70, и все 19 судей до 70 лет, если сами не хотят уйти в отставку.
Д.ВЯТКИН – Кроме председателя.
Я.РОЗОВА – Его избирают каждый год – мы это уже слышали в справке.
Д.ВЯТКИН – Нет, его не избирают каждый год, что вы?
Я.РОЗОВА – Нет, раз в шесть лет. Я хотела узнать ваше мнение. Как вы считаете, насколько это влияет на самоощущение судьи?
Д.ВЯТКИН – Ой! Я не знаю, наверное, это надо у судей спросить.
Я.РОЗОВА – Я ваше мнение хотела услышать. Насколько это, вообще, правомерно.
Д.ВЯТКИН – Это абсолютно правомерно. Есть максимальный срок пребывания в должности, этот срок достаточно длительный до 70 лет, и тут я не вижу никаких противоречий ни с духом, ни с буквой, как говорится.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Завершая нашу передачу – к большому сожалению, время, действительно, не много – хотелось бы сказать, что замечательно, что в нашей стране есть такой орган, как Конституционный суд.
Д.ВЯТКИН – Вне всякого сомнения.
Ю.ПИЛИПЕНКО – И хотелось бы, чтобы он еще больше авторитета имел, и еще бы хотелось, чтобы все судьи и все суды ориентировались на него, чтобы уровень независимости, самоуважения и авторитетности был примерно такой же у всей судебной системы, как и КС Российской Федерации.
Я.РОЗОВА – В студии «Эха» были Юрий Пилипенко - управляющий партнер юридической фирмы "ЮСТ", вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ и Дмитрий Вяткин, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному судопроизводству, официальный представитель Госдумы в конституционном суде Российской Федерации, кандидат юридических наук. Всем спасибо!
Эфир можно послушать здесь
Источник публикации – официальный сайт радиостанции «Эхо Москвы»
Я.РОЗОВА – Меня зовут Яна Розова, рядом со мной Юрий Пилипенко - управляющий партнер юридической фирмы "ЮСТ", вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Добрый день, уважаемые радиослушатели!
Я.РОЗОВА – И наш гость Дмитрий Вяткин, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному судопроизводству, официальный представитель Госдумы в Конституционном суде Российской Федерации, кандидат юридических наук.
Д.ВЯТКИН – Здравствуйте все, хорошего дня!
Я.РОЗОВА – Да, и вам… продолжения! Я напомню, что в этой программе мы обсуждаем события экономической, политической и общественной жизни с правовой точки зрения. И тема сегодняшнего эфира: Особенности конституционного судопроизводства.
ДЛЯ СПРАВКИ: Конституционный суд Российской Федерации был создан 23 года назад. Сегодня он состоит из 19 судей. Главой является председатель, он назначается на должность советом Федерации по представлению президента сроком на 6 лет. С момента основания полномочия и деятельность этого независимого института определяются Конституцией и законом о Конституционном суде. В этом заключена особенность конституционного судопроизводства, постоянно уголовное, гражданское, административное судопроизводство осуществляется на основании соответствующих процессуальных кодексов.
Я.РОЗОВА – Ну, а теперь, ну, Юрий Сергеевич о том, что стало информационным поводом для нашей встречи.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Информационный повод, возможно, не самый свежий, но, тем не менее, о нем, кажется, имеет смысл поговорить. Дмитрий Федорович, некоторое время тому назад – примерно месяц, если не ошибаюсь – Конституционный суд вынес решение по заявлению ряда НКО о так называемых иностранных агентах.
Я.РОЗОВА – О признании их иностранными агентами.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Там более сложная механика.
Д.ВЯТКИН – Да, выполняющих функции иностранного агента, если точно.
Ю.ПИЛИПЕНКО – И вы, я так понимаю, представляли Государственную думу в этом споре и более того, вы даже, по-моему, являетесь автором этого законопроекта. Хотелось бы узнать вашу точку зрения.
Д.ВЯТКИН – По НКО, по иностранным агентам, по-моему, нет.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Хорошо, но вы представляли Государственную думу, и вы знаете суть спора. Хотелось бы вкратце узнать, в чем здесь суть?
Д.ВЯТКИН – Ну, а как же? Конечно. Вне всякого сомнения. Что не понравилось заявителям? Заявителям не понравилось в целом выделение такой категории некоммерческих организаций, как иностранный агент, а из этого вытекают из обязанности заявиться в качестве иностранного агента, добровольно заявиться. И отчетность, которая с этим связана, она более строгая, чем у всех остальных некоммерческих организаций.
И, собственно, дискуссия развернулась вокруг того вопроса…, вообще, выделение какого-либо вида некоммерческой организации в особый статус, например, и вытекающие из этого обязанности отчетности – это дискриминация или не дискриминация? Заявители утверждали, что это фактически ставит под угрозу саму возможность осуществления деятельности этой организации. Я, естественно, доказывал, отстаивал противоположный тезис о том, что сама по себе необходимость регистрироваться или заявить о том, что выполняет некоммерческая организация функции иностранного агента – это обычная, нормальная практика, что деятельность НКО как продолжалась, так и продолжается, если, конечно, она напрямую не запрещена законом, если там нет экстремизма, призывов, которые, действительно, запрещены напрямую в целом.
Я.РОЗОВА – То есть вы на стороне решения Конституционного суда?
Ю.ПИЛИПЕНКО – На стороне Государственной думы.
Д.ВЯТКИН – Я на стороне органа, принявшего соответствующий оспариваемый акт. Естественно, моя обязанность в силу положения о полночном представителе Госдумы отстаивать конституционность нормы и другого я не могу утверждать. Ну, нормально, как у адвоката отстаивать интересы своего клиента.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Вы довольны результатом?
Д.ВЯТКИН – Результатом я доволен. Нормы были признаны конституционными. Еще на что заявители обращали внимание – что не совсем четко определено понятие политическая деятельность. Мы утверждали обратное. Дело в том, что есть определение, содержащееся в законе о том, что политической деятельностью не является в сфере социальной, благотворительности и так далее – там есть целый перечень. И в чем выражается сама политическая деятельность, а именно: влияние на принятие решений органами государственной власти, проведения государственной политики. Примеры мы тоже привели. Вот есть, допустим, Фонд патриотического воспитания. Я утверждаю, что он, действительно, занимается политической деятельностью, потому что фонд дает свои рекомендации, допустим, программе патриотического воспитания того или иного региона, что проводятся опросы общественного мнения…
Я.РОЗОВА – Ну, все вытекающие отсюда…
Д.ВЯТКИН – Да-да, это, конечно политическая деятельность, вне всякого сомнения. Но не берет деньги из-за рубежа, не должен регистрироваться как иностранный агент.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Дмитрий Федорович, я прошу прощения, если я правильно помню само постановление и текст, так Конституционный суд указал те виды деятельности, которые очевидно не являются политическими.
Д.ВЯТКИН – Они в законе указаны.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А все остальное, получается, может трактоваться как политическая деятельность?
Д.ВЯТКИН – Нет, все не может трактоваться как политическая деятельность, потому что, как я уже сказал, что это деятельность по оказанию влияния на решения, которые принимаются органами государственной власти, на государственную политику в той или иной сфере.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Хорошо, здесь, наверное, дискуссия уже неуместна…
Я.РОЗОВА – А можно я в связи с этим, как человек далекий от судопроизводства, будучи заявителем по такому вопросу – представим просто гипотетически – что я не согласна с решением Конституционного суда и дальше обращаюсь в Европейский суд по правам человека.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Это очень интересная проблематика.
Я.РОЗОВА – И, например, Европейский суд по правам человека принимаем мою сторону.
Д.ВЯТКИН – Начнем с того, что никакие решения российских, как, впрочем, судов иных государств не обжалуются в Европейский Суд по правам человека. Это большое заблуждение, может быть, отчасти наших граждан, может быть, это отчасти наши коллеги, которые оказывают юридические услуги, и в СМИ такая расхожая фраза: «Мы будем обжаловать решение в Европейский суд». Это юридически некорректная фраза. Жаловаться в Европейский суд можно, но только на нарушения тех или иных прав, которые установлены Конвенцией – это небольшой по объему документ, маленькая тоненькая книжка, брошюрка – и в том случае, если все юридические методы защиты этих прав исчерпаны на территории соответствующего государства, члена Совета Европы. То есть человек прошел через все инстанции. Ну, надзор до определенного времени ЕСПЧ не воспринимала наш.Сейчас у нас есть апелляция и кассация, то есть, в принципе, можно и обращаться с жалобой, но не с жалобой на решение суда, а с жалобой, что в результате таких-то действий или бездействия государства нарушена конвенционное право, право по Конвенции, не более того. И решение Европейского суда уж тем более не отменяет решение Конституционного суда любого уровня.
Я.РОЗОВА – Каким образом оно может повлиять?
Д.ВЯТКИН – Повлиять оно может следующим образом. Напрямую решение не отменяется, но у нас в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом и Уголовным процессуальным кодексом есть основания для пересмотра – не отмены, а пересмотра, то есть процедура пересмотра может быть начата по новым обстоятельствам, которым является, соответственно, вынесения решение Европейским судом по правам человека. И, собственно, Конституционный суд тоже на эту проблему обратил внимание, потому что были случаи, в том числе, которые вытекали из известного уже дела Маркина.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Юристы знают это дело.
Я.РОЗОВА – Напомните, пожалуйста, Юрий Сергеевич, или, может быть, Дмитрий Федорович.
Д.ВЯТКИН – Юристы все знают. Для слушателей. Это военнослужащий, который захотел пойти в декретный отпуск, мужчина.
Я.РОЗОВА – Он остался одиноким отцом.
Д.ВЯТКИН – Это потом позже произошло, но неважно. Тем не менее, в Европейском суде посчитали, что его права нарушены, ему присудили компенсацию, по-моему, было пилотное решение по этому поводу, и Российской Федерации было предписано принять меры по устранению подобных нарушений – заметьте: меры по устранению подобных нарушений в будущем в этой сфере. Не отмены всех решений. Но у нас есть возможность для пересмотра. Заявитель обратился в Конституционный суд. Конституционный суд по этому поводу уже высказывался, ему отказали в принятии этой жалобы к рассмотрению, было высказано отказное определение.
Я.РОЗОВА – Еще до Европейского суда по правам человека?
Д.ВЯТКИН – После Европейского суда. И потом это дело стали пересматривать в военном Ленинградском суде.
Ю.ПИЛИПЕНКО – И именно Ленинградский суд военный обратился в КС с запросом.
Д.ВЯТКИН – Да, и тут он столкнулся с такой коллизией, что есть отказное определение Конституционного суда, то есть к норме никаких претензий нет, с точки зрения конституционности, которая применялась, соответствующая норма законодательства. И тогда военный суд встал перед такой дилеммой, что есть решение Европейского суда, которое нужно учитывать, и было постановление Пленума Верховного суда, которое предписывало учитывать выводы, которые есть в решениях Европейского суда и решениях российских судов. Есть и отказное определение Конституционного суда. Что делать? И тогда родилось еще одно дело в Конституционном суде и Конституционный суд указал, что, в общем, это не является основанием для принятия дела к рассмотрению в порядке пересмотра по новым обстоятельствам после решение Европейского суда и после отказного определения, - я извиняюсь, я может быть, выражаюсь таким обыденным языком - после вынесения определения Конституционного суда.
Я.РОЗОВА – Чем все закончится-то в итоге?
Д.ВЯТКИН – У суда, который видит, что есть сомнения в конституционности нормы, он может обратиться в Конституционный суд. Конституционный суд решит, и, если норма конституционная, то она, конечно, должна приняться.
Я.РОЗОВА – Ну, в общем, это опять ходить по лабиринту.
Д.ВЯТКИН – Вы знаете, тут нет лабиринта, есть определенная процедура. Если заявитель желает ее пройти, то он вправе ее пройти.
Я.РОЗОВА – И может проходить всю жизнь.
Д.ВЯТКИН – Нет, я не думаю, что вы?
Ю.ПИЛИПЕНКО – Дмитрий Федорович, я правильно понимаю, что на самом деле дело Маркина знаменито, может быть, не столько своим основанием – мужчина захотел в декретный отпуск, - а все-таки тем, что это дело вылилось в такое глубокое рассуждение, глубокий анализ относительного того, где начинается и заканчивается компетенция Европейского суда и где заканчивается и начинается компетенция российской судебной системы. По-моему, здесь это очень важно.
Д.ВЯТКИН – Было еще одно дело. Это, когда жаловались те, кто отбывает наказание в местах лишения свободы. По Конституции у нас такие граждане лишены активного избирательного права. Была такая жалоба, и Европейский суд точно так же стал на их сторону. Но у нас это записано в Конституции. Что делать? Коллизия в данном случае между решением международной организации по защите свобод и прав человека и нашей Конституцией.
Ю.ПИЛИПЕНКО – На сегодняшний день границы определены между компетенциями?
Д.ВЯТКИН – Конечно, определена. Если мы рассуждаем о юридической силе таких решений, то на мой взгляд, конечно, большей и высшей силой обладает Конституция, нежели соответствующий международный договор.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А то, что в Конституции написано, что международные договоры, в которых принимает участие наша страна, являются частью нашего права и более того…
Д.ВЯТКИН – И имею приоритет перед законами. Но не более того. Но там не сказано, что имеет приоритет перед Конституцией.
Я.РОЗОВА – У нас перерыв на новости, а дальше продолжим.
НОВОСТИ
Я.РОЗОВА - В студии «Эха» автор программы «Правовой аспект» Юрий Пилипенко - управляющий партнер юридической фирмы "ЮСТ", вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ и наш гость, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному судопроизводству, официальный представитель Госдумы в конституционном суде Российской Федерации, кандидат юридических наук.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Дмитрий Федорович, возвращаясь к самому первому вопросу, хотел бы у вас узнать. Некоторое время тому назад кто-то из законодателей выдвигал идею, чтобы наделить Минюст правом самому определять, относится НКО к категории иностранных агентов или нет. Эта идея нашла какое-то продолжение?
Д.ВЯТКИН – Сейчас навскидку не скажу, внесен законопроект или нет. Если не внесен, будем рассматривать. Но об итогах я вам навряд-ли сейчас расскажу.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Понял. Спасибо большое.
Я.РОЗОВА – Процесс пока под вопросом.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Тогда еще один вопрос из вашей практики. Конституционный суд некоторое время тому назад тоже рассматривал интересное с моей точки зрения дело. Это о соответствии некоторых норм Кодекса об административных правонарушениях Конституции. Речь идет о ПДД.
Д.ВЯТКИН – Московские и питерские штрафы. Конституционный суд признал эту норму соответствующую основному закону в силу того, что все-таки города федерального значения: Москва и Санкт-Петербург – они выделяются, как отдельные субъекты. Штрафы накладываются не только на жителей Москвы и Санкт-Петербург, на всех автолюбителей, автовладельцев, водителей, которые совершили те или иные нарушения правил дорожного движения на территории Москвы и Санкт-Петербурга. И с учетом разветвленной и большой инфраструктуры – это все-таки два самых больших города и одновременно субъекта Российской Федерации в стране – Конституционный суд решил, что такие повышенные штрафы для Москвы и Санкт-Петербурга могут быть установлены и это соответствует Конституции.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А можно я вам задам вопрос – может быть, он не слишком умный, но, по-моему, не лишенный логики – а если в каком-то субъекте Федерации, достаточно большом по размеру вдруг увеличится количество убийства – такое же тоже может быть – тогда тоже нужно вводить отдельную норму в Уголовный кодекс, касающийся этого субъекта?
Д.ВЯТКИН – Нет. Объясню. Все-таки у нас административные штрафы и так различаются от субъекта к субъекту, потому что по Конституции в соответствии с 72-й статьей это вопрос, относящийся к предметам совместного ведения, административное законодательство. И поэтому региональная составляющая здесь может присутствовать. Причем региональная составляющая, которая устанавливается самими регионами – это очевидно, - ну, и то, что признал Конституционный суд соответствующим Конституции, основному закону. В том числе, и на федеральном уровне может выделяться определенная региональная составляющая. Это не только касается уже сейчас правил дорожного движения. Это касается повышенных штрафов за нарушение миграционного законодательства в частности. За нарушения в сфере организации общественного транспорта, маршрутных такси. Есть штрафы именно для Москвы и Санкт-Петербурга, для Московской области и Ленинградской области повышенные.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Необычный вопрос вам задам. Вам приятно работать в качестве представителя в Конституционном суде? Я в свое время тоже представлял Совет Федерации, помню свои ощущения, достаточно интересная творческая атмосфера и это существенно отличается от того, с чем встречаешься внизу.
Д.ВЯТКИН – Для любого практикующего юриста это огромный интересный и очень важный опыт.
Ю.ПИЛИПЕНКО – А то, что Конституционный суд переехал в Санкт-Петербург, это повлияло? Ну, я понимаю, вам приходится ездить на «Сапсане» очевидно туда, а Конституционный суд –он изменился как-то ментально, в подходах?
Д.ВЯТКИН – Я не был, к сожалению, в Конституционном суде, когда он находился в Москве и в здании московского представительства я тоже не был ни разу к стыду своему. Слушайте, ну это музей! Вообще, на самом деле, когда заходишь – наверное, такой суд должен быть. Может быть, не каждый, но высшие судебные инстанции должны быть такие.
Я.РОЗОВА – Таки по значимости?
Д.ВЯТКИН – Обстановка…
Я.РОЗОВА – Обстановка, какая – помпезная или наоборот демократичная?
Д.ВЯТКИН – Внутренняя обстановка строгая, торжественная, может быть, где-то и помпезная отчасти, потому что это все-таки высший орган судебной власти.
Я.РОЗОВА – Сейчас мне хочется, чтобы прозвучала справка о самых нашумевших делах, которые рассматривал Конституционный суд в недавнем прошлом.
ДЛЯ СПРАВКИ: Самым долгим, массовым и громким делом за всю историю Конституционного суда стало дело по проверке конституционности указов президента, которыми он в августе 1991 года приостановил, а затем и прекратил деятельность коммунистической партии и фактически объявил ее вне закона. Слушания по этому делу длились почти полгода и закончились вынесением миротворческого решения. Конституционный суд признал, что сращивание партийный структур с государственной властью недопустимо, указав при этом что запрета на идеологию в демократическом государстве быть не может, защитив, таким образом, интересы рядовых членов партии.
Еще одним значимым делом в истории Конституционного суда стало решение, которым КС признал противоречащим Конституции указ президента о роспуске Съезда народных депутатов. В итоге 7 октября 1993 года президент Ельцин приостановил деятельность Конституционного суда.
Я.РОЗОВА – Удивительная история, для меня это было уникально, что, оказывается, кто-то моет взять и приостановить деятельность Конституционного суда. И после этого произошли сразу довольно серьезные изменения внутри…
Д.ВЯТКИН – Кто-то посмел. Грубое слов, но оно наиболее точное: «кто-то посмел». Кто-то посмел и нашел в себе силы. Знаете, я еще два слова хотел сказать, время позволяет. Мы начали разговор с обсуждения решения ЕСПЧ и Конституционного суда, их коллизий. Вообще, честно скажу, гражданам, юридическим лицам, которые считают, что их конституционные права нарушены, гораздо выгоднее, эффективнее обращаться в Конституционный суд страны. И это практикующие юристы, которые представляют интересы, защищают права граждан и организаций в судах, наверное, тоже должны эту практику менять. Бросайте вы, товарищи, ЕСПЧ… Там, во-первых, сложность исполнения решений, во-вторых, 97% жалоб не…
Я.РОЗОВА – Я уже услышала, что вы нас призываете идти…
Д.ВЯТКИН – В Конституционный суд.
Я.РОЗОВА – В связи с этим я не могу не спросить вас. Дело в том, что после 1993 года Конституционный суд может рассматривать, проводить судебные слушания только с подачи жалобы или заявления, то есть по собственной инициативе он уже не в состоянии. То есть эта статья была отменена.
Д.ВЯТКИН – Пока она обратно не возвращена. У нас – тоже для справки – у нас сейчас рассматривается, уже на рассылку отправлен законопроект о внесении изменения в федеральный конституционный закон.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Это инициатива депутата Пинского?
Д.ВЯТКИН – Да, совершенно верно - Виктора Витальевича Пинского – о внесении изменений в ФКЗ о Конституционном суде. Интересный очень закон. Может быть, написан достаточно сложно, но очень выверенным языком.
Я.РОЗОВА – И он предусматривает возвращение?
Д.ВЯТКИН – Нет, он не предусматривает возвращение, но там будет определенная оптимизация процедур Конституционного суда, в том числе, в части расширения возможности по абстрактному нормоконтролю. Но, кто знает, что это означает, тот поймет. То есть это оспаривание актов без существующего судебного дела в судах общей юрисдикции или арбитражном суде, то есть это абстрактный нормоконтроль. А, если было дело, то это конкретный нормоконтроль.
Я.РОЗОВА – А сколько сейчас Конституционный суд рассматривает дел?
Д.ВЯТКИН – По-разному. В прошлом году было около 30 дел, в позапрошлом - 35 – где-то такие цифры. В этом году пока немного.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Хочу еще вот, какой вопрос задать. Некоторое время назад была дискуссия, спор между пересечением компетенциями КС и Госдумы, вообще, Федерального собрания…
Д.ВЯТКИН – Нет, это удивительно слышать. На самом деле, это просто не может быть, потому что не может быть никогда.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Может быть, это была научная дискуссия.
Д.ВЯТКИН – Это был видимо оборот речи такой. То есть никакого пересечения компетенций нет и быть не может.
Я.РОЗОВА – У нас не так много времени остается…
Д.ВЯТКИН – Может быть, имелось в виду, что Конституционный суд предписывает законодателю те или иные изменения, но, тем не менее, это предписание не является законотворческой деятельностью.
Я.РОЗОВА – Прокомментировали. Мы услышали. Спасибо большое! Вот еще одна вещь, которая появилась после 93-го года. Это то, что судья может теперь быть судьей Конституционного суда от 40 лет и до 70-ти.
Д.ВЯТКИН – До 70-ти, кроме председателя.
Я.РОЗОВА – Раньше речь шла о 15 годах, а теперь до 70, и все 19 судей до 70 лет, если сами не хотят уйти в отставку.
Д.ВЯТКИН – Кроме председателя.
Я.РОЗОВА – Его избирают каждый год – мы это уже слышали в справке.
Д.ВЯТКИН – Нет, его не избирают каждый год, что вы?
Я.РОЗОВА – Нет, раз в шесть лет. Я хотела узнать ваше мнение. Как вы считаете, насколько это влияет на самоощущение судьи?
Д.ВЯТКИН – Ой! Я не знаю, наверное, это надо у судей спросить.
Я.РОЗОВА – Я ваше мнение хотела услышать. Насколько это, вообще, правомерно.
Д.ВЯТКИН – Это абсолютно правомерно. Есть максимальный срок пребывания в должности, этот срок достаточно длительный до 70 лет, и тут я не вижу никаких противоречий ни с духом, ни с буквой, как говорится.
Ю.ПИЛИПЕНКО – Завершая нашу передачу – к большому сожалению, время, действительно, не много – хотелось бы сказать, что замечательно, что в нашей стране есть такой орган, как Конституционный суд.
Д.ВЯТКИН – Вне всякого сомнения.
Ю.ПИЛИПЕНКО – И хотелось бы, чтобы он еще больше авторитета имел, и еще бы хотелось, чтобы все судьи и все суды ориентировались на него, чтобы уровень независимости, самоуважения и авторитетности был примерно такой же у всей судебной системы, как и КС Российской Федерации.
Я.РОЗОВА – В студии «Эха» были Юрий Пилипенко - управляющий партнер юридической фирмы "ЮСТ", вице-президент Федеральной палаты адвокатов РФ и Дмитрий Вяткин, заместитель председателя комитета Госдумы по конституционному судопроизводству, официальный представитель Госдумы в конституционном суде Российской Федерации, кандидат юридических наук. Всем спасибо!
Рейтинги и партнёры
