Понятие коррупции следует подробнее прописать в законах – эксперты

В своем вступительном слове он выразил надежду, что предстоящая за круглым столом дискуссия окажет посильную помощь законодателям, поскольку они до сих пор не определились с содержанием таких понятий, как коррупция, откат, распил и т.п. И поскольку нет разграничения между коррупционным преступлением и коррупцией как явлением общественной жизни, в нехорошем положении оказываются те, кого нельзя назвать коррупционерами, но которые вынуждены дать взятку, например, инспектору ГИБДД. «В то же время проблема лежит и в юридической плоскости: в настоящее время за одно и то же коррупционное преступление можно получить наказание по КоАП и по УК РФ. При этом РФ ратифицировала уголовно-правовую конвенцию о коррупции, где коррупция однозначно отнесена к уголовным преступлениям» – отметил Виталий Ушканов. Далее Виталий Ушканов предоставил слово адвокату, к.ю.н. Елене Львовой, которая подчеркнула, что в любой полемике нужно определиться с предметом спора: «Все говорят о коррупции, но никто не знает, что такое коррупция. Хотя все знают, что надо с ней бороться и знают, как». Она рассказала участникам круглого стола, что пытаясь найти юридическое определение, обнаружила – в основных отечественных и международных нормативных актах, касающихся коррупции либо нет определения коррупции, либо понятие идентифицируется с понятием взятки или с неким набором иных коррупционных преступлений. К такому подходу возникает много вопросов: если это только взятка, то зачем отдельно вводить понятие коррупции, ведь все знают, что такое взятка и как с ней бороться. На аналогичные размышления наводит перечень коррупционных преступлений – кто открывал этот список и по какому принципу, и является ли он теперь закрытым. И здесь адвокат «на свой страх и риск без оглядки на какие-либо авторитеты» вынесла на общее обсуждение свое определение коррупции. 

Полная версия презентации – здесь. 

Исходя из него, Елена Львова объяснила, чем, например, коррупционная взятка отличается от обыкновенной. Во-первых, первая связана с вымогательством: взяткодатель совершает преступление не добровольно, а ставится в такие условия, когда он не может не дать взятку. Во-вторых, коррупционная взятка даётся не своими, заработанными деньгами, а деньгами, распиленными, полученными в результате преступных действий, связанных с коррупцией. В качестве наглядного примера Елена Львова привела громкое узбекское дело середины 80-х гг. ХХ в. «Сверху шли приписки хлопка, у каждого бригадира был свой план приемного пункта. Хлопок попадал на хлопкозавод, где классификаторы производили сортировку этого хлопка. Поскольку нужно было покрывать несобранный хлопок, производили пересортицу, т.е. высококлассный хлопок разбавляли улюком – низкопробным хлопком, и выдавали его за качественную продукцию. На ватных фабриках брали взятки за то, чтобы принимать его как качественную продукцию, оплачивали его как качественную продукцию, и деньги спускались вниз». Деньги, попадая туда, где собирается такой хлопок, распиливались. Классификаторы-бригадиры давали распиленными деньгами взятку директорам хлопкозаводов, которые их брали и из этих денег давали взятки руководителям областных трестов. Последние брали взятки и давали взятки в коллегию министерства, которая, в свою очередь, прикрывалась министром хлопковой промышленности. Последний был за это расстрелян, рассказала адвокат. Поэтому, по ее мнению, распил – это форма коррупции, при которой покушаются на общественные отношения в сфере собственности. Также Елена Львова привела пример коррупционной схемы, существующей сегодня в системе ЖКХ. В оплату по контрактам за предоставляемые гражданам услуги, которые оказывают ГУИС и ДЕЗ, поступают соответственно либо деньги из государственного бюджета, либо собранные с граждан. По достигнутой договоренности подрядные организации, которые непосредственно эти услуги оказывают, сразу обналичивают часть средств и передают их руководителям ГУИС и ДЕЗ. Руководства этих служб данные денежные средства передают руководителям муниципальных образований и, возможно, дальше наверх. Исходя из этого, заключила Елена Львова, откат – это преступно коррупционная деятельность в сфере собственности, хотя действия лиц на практике квалифицируются как взяточничество. «Почему? Потому что взяткодатель освобождается от ответственности, и им можно манипулировать. В обратном случае придётся пересажать пол-России, во всяком случае – подрядные организации уж точно», – заметила она.

 Известный журналист Константин Катанян, согласился с Еленой Львовой, но уточнил: «Когда вы говорите, что коррупционная взятка дается не своими заработанными деньгами, мне кажется, что это немного сужает понятие: там могут присутствовать и свои деньги, в какой-то мере и на каком-то этапе. Иногда они присутствуют, когда, например, не хватает того, что дают снизу, чтобы передать наверх. И человек, не желая выбывать из этой коррупционной системы, добавляет свои кровные, надеясь, что отыграется потом. Система действует и действует до сих пор, каждый раз в новых формах. И каждый раз мы удивляемся, как мы перешли от распила государственных к распилу негосударственных средств». Он акцентировал внимание участников на том, что человеку, который дает откаты, и в голову не придет пожаловаться, поскольку он хочет получить заказ. В этой связи Константин Катанян отметил, что ему, как журналисту, близки два способа борьбы с такими схемами. Первый «чисто гражданский» – изменение лояльности гражданского общества к этому явлению – человек должен перестать думать, что «ему проще откупиться от инспектора ГАИ деньгами на месте или заплатить врачу, чтобы операцию сделали сегодня, а не через три месяца». Второй – предоставление СМИ возможности и поощрение у СМИ желания освещать все случаи коррупционных преступлений, то есть выведение коррупционных схем из тени. Константин Катанян согласился с Еленой Львовой и в том, что абсолютно непонятно, по какому основанию в Федеральном законе о противодействии коррупции, вступившем в силу в декабре 2011 г., перечислены лишь некоторые виды коррупционных преступлений. «На мой взгляд, это действительно ложный путь: если давать перечень, то он должен быть закрытым, но тогда закон превратиться в большую советскую энциклопедию», – отметил он с иронией. 

Начальник управления контроля размещения государственного заказа ФАС РФ Михаил Евраев представил участникам круглого стола свою программу по борьбе с коррупцией. В Уголовном кодексе не хватает норм, которые бы регламентировали сферу государственного муниципального заказа, поэтому ФАС подготовила проекты четырех новых составов преступления и направила их в Генпрокуратуру, рассказал Михаил Евраев. По его словам, ведомство часто сталкивается с тем, что преднамеренно заключаются контракты на огромные суммы, торги проводятся по одной цене, а контракты заключаются по другой. 

«Деньги уходят, мы передаем материалы в правоохранительные органы, а реакции никакой, потому что они не могут доказать вину: был бы умысел – другой разговор. Масса ситуаций, которые заканчиваются ничем», – сказал он. 

Михаил Евраев отметил, что субъективный критерий в правилах проведения конкурсов по госзаказу, по сути, легализует коррупцию. «Нет правил, которые не позволяли бы этого не делать», – добавил он. Кроме того, часто уголовные дела возбуждаются без наличия составов преступления в Уголовном кодексе (например, из-за того, что начальная цена контракта не была определена должным образом). «Что такое "должным образом", не знает никто, потому что в законодательстве такого понятия нет, – отметил Михаил Евраев. – Так можно посадить любого, и это ненормально». Он обратил внимание на то, что в сфере государственного муниципального заказа очень развито мошенничество с банковскими гарантиями и поручительством. «Это явление получило очень широкое распространение, из всех поручительств сегодня 70-80% – липовые, 20-30% липовых банковских гарантий. А заказчику очень сложно проверить поручителей и банки», – рассказал эксперт. Он предложил создать централизованный реестр поручительств и банковских гарантий. «Когда компания хочет выступить поручителем, она заявляет о себе на портале, проходит проверку в течение 10 дней в налоговой службе, включается в реестр. Та же процедура предполагается для банков, которые хотят выдать гарантии. Эти простые меры полностью исключат проблему фальшивого финансового обеспечения», – считает он. 

Михаил Евраев предложил программу превентивных мер со стороны государства, которые помогли бы исключить коррупционные действия чиновников и сотрудников госкомпаний. По его мнению, все зависит от финансовой мотивации. Михаил Евраев считает, что нужно проводить сокращения госслужащих и резко поднимать зарплаты, так как в госсекторе за низкие зарплаты работают некомпетентные люди. «Мы наблюдаем низкое качество органов власти, потому что свежая кровь в них не приходит. Мы платим за это тем, что происходит у нас в стране», – сказал он. В Сингапуре, по его словам, где сократили бюрократический аппарат и повысили чиновникам зарплаты, специалисты пошли на госслужбу и стали держаться за свои места. Необходимо реформировать судопроизводство в сфере экономики и сделать его коротким, так как именно оно эффективно, полагает эксперт: суд должен длиться максимум полтора месяца, не больше. «С такой судебной системой, как у нас, говорить о борьбе с коррупцией бессмысленно», – сказал Михаил Евраев. Это касается и госзакупок – по его словам, люди дают взятки, потому что не хотят проводить в судах по полтора года, чтобы в итоге получить решение, которое уже никому не нужно. Нужен общественный контроль в сферах, где присутствует государство. «В сфере госзаказа мы создали общероссийский портал, на котором видны все заказы - это и есть общественный контроль, а не общественные советы при власти - они у нас не работают», - отметил чиновник. Основа, по его словам, создана, теперь предполагается перевести все госкомпании на размещение информации на этом едином общероссийском портале. «Что происходит в крупных государственных компаниях, никто не знает. Ситуация в госзаказе на порядок прозрачнее, чем в государственных компаниях», – добавил Михаил Евраев. Также, по его мнению, нужно обеспечить равный доступ не только к госзаказу, но и ко всем имущественным благам, которые распределяет государство: земельные участки, права аренды, лицензионные права, права на природные ресурсы и недра. «Этот массив сейчас находится в полной непрозрачности. Всю эту систему нужно перевести на электронные аукционы. Тогда будет равный доступ к имущественным правам, которые распределяет государство», – сказал эксперт. Кроме того, нужно жестко регламентировать действия чиновников, разделить бизнес и государственный сектор. «Коррупция заложена изначально там, где государство участвует в бизнесе», – считает он. По словам Михаила Евраева, на одних только госзакупках страна ежегодно теряет около триллиона рублей. Подсчитать убытки государства от коррупции в целом невозможно. 

Председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов в свою очередь отметил, что, например, получение выгоды в нематериальной форме – это тоже коррупция. «В цивилизованной юридической системе за это предусмотрено уголовное наказание», – добавил Кабанов, заметив при этом, что законодателями вряд ли будет востребована систематизация. «Уже есть ведь два документа: национальный план и стратегия противодействия коррупции. И все необходимые меры там прописаны, но результата нет. Для большинства чиновников коррупция по-прежнему – возможность безбедного существования», – отметил Кабанов. Более того, по его мнению, коррупция давно уже представляет собой своего рода бизнес. В своем слове заместитель главного редактора радиостанции Коммерсант FM Андрей Родионов выразил мнение о том, что задача искоренить коррупцию по своей сути является утопической. «Если есть у человека намерение – его не остановить. В этом вопросе надо пытаться влиять на самосознание граждан», – заключил он.

 В завершении работы круглого стола адвокат Елена Львова подвела некий итог сказанному: «Необходимо систематизировать наши представления и знания о коррупции, чтобы с ней можно было бороться правовыми методами. Коррупционная взятка большее социальное зло, нежели обычные составы преступлений. Коррупция посягает на совокупность общественных отношений. А имеющиеся определения ничего не дают практикующим юристам, которые хотят рассмотреть в действиях отдельных лиц именно преступно коррупционную деятельность, которая охватывает несколько составов преступлений». Говоря о том, что коррупцию не искоренить, пока есть спрос и есть предложение, по мнению эксперта, нельзя забывать, что есть еще и третья составляющая – потерпевшие. Это народ. «Никогда не упускайте это третье звено из виду», – порекомендовала она. И если правда, что коррупция – это бизнес, то правда и то, что коррупция – это форма эксплуатации властью своего народа, при чем эксплуатации ради этого бизнеса, – заключила Елена Львова. Видеозапись круглого стола от 22.02.2012 «Актуальные вопросы уголовного права. Коррупция: явление и система, правовые методы борьбы» предоставлена РИА Новости.